В нашем мире есть слияния, которые нужно принять, и слияния, о которых нужно беспокоиться. К первой категории относятся альянсы между крупными компаниями, работающими в одной отрасли. Эти «горизонтальные» слияния устраняют соперника с рынка, освобождая цены от конкуренции. Антимонопольные органы рассмотрят слияние в определенных ситуациях и могут принять решение о его прекращении. Другие слияния традиционно считались менее проблематичными. Последствия для конкуренции считаются благотворными, когда одна компания покупает другую в родственной отрасли (конгломератное слияние) или когда поставщик покупает клиента (вертикальное слияние).
Антимонопольные правоохранительные органы оспаривают растущее число негоризонтальных слияний. В сентябре Федеральная торговая комиссия (ftc) США потерпела неудачу в своей судебной борьбе против партнерства между Grail и Illumina, компанией, которая разрабатывает тесты для раннего выявления рака и предлагает технологии секвенирования ДНК «следующего поколения». Giphy является поставщиком анимированных GIF-файлов для социальных сетей, и в октябре Британское управление по конкуренции и рынкам (CMA) вынудило Facebook отказаться от приобретения Giphy. 8 февраля CMA опубликовала первоначальный вывод о том, что покупка Activision Blizzard компанией Microsoft, создавшей игровое устройство Xbox, снизит конкуренцию в отрасли.
Беспокойство по поводу больших технологий — частая причина строгого антимонопольного законодательства. Благодаря силе сетей такие компании, как Facebook, Google и Microsoft, быстро заняли лидирующие позиции на соответствующих рынках. По мере того, как все больше людей использовали их продукты, они улучшались и становились более привлекательными для большего числа потребителей. В кругах борцов за доверие бытует убеждение, что крупным технологическим компаниям не следует позволять приобретать другие компании по пути, несмотря на то, что такое органическое расширение трудно критиковать на основе конкуренции. Во многих случаях слияния на самом деле приносят пользу клиенту.
Необходимо оглянуться назад, в 1970-е годы, чтобы понять, как регулирующие органы пришли к этой ситуации. Используя аргумент «одной монопольной прибыли», группа экспертов по антимонопольному регулированию, сосредоточенная в Чикагском университете, оспорила представление о том, что вертикальные слияния могут быть вредными. Согласно этой идее, монополист не может увеличивать или уменьшать свое господство на рынке по всей вертикальной производственной цепочке. Чтобы понять это, представьте себе менеджера аэропорта, который сдает помещение двум кофейням. Это установит арендную плату достаточно высокой, чтобы только дать магазинам конкурентоспособную прибыль, чтобы максимизировать прибыль. Однако, даже если бы оператор купил одну из кофеен, арендная плата все равно была бы на уровне, максимизирующем прибыль (отсюда одна монопольная прибыль).
Вертикальные слияния не могут повредить потребителям, если рассматривать их в таком свете. Согласно аналогичной идее, вертикальное слияние в секторе, где каждая стадия производства в той или иной степени доминирует на рынке, приведет к снижению цен, поскольку одна из неконкурентных надбавок будет упразднена. В этих ситуациях одна монопольная прибыль означает, что вас не обворуют дважды.
Нарушители доверия в настоящее время меньше заботятся о стоимости. Их больше беспокоит то, что вертикально интегрированная компания будет использовать свое влияние в одном звене цепочки поставок, чтобы вытеснить конкурентов в другом. В иске Illumina есть опасения, что конкуренты Grail могут быть лишены возможности получить оборудование для секвенирования ДНК, необходимое им для создания конкурентоспособных средств диагностики рака. В иске Microsoft есть опасения, что игры Activision не будут разрешены, что нанесет ущерб конкуренции. Sony — производитель PlayStation, платформы, конкурирующей с Xbox. Поскольку такие ограничения, вероятно, приведут к продаже меньшего количества товаров, по крайней мере на начальном этапе, нарушителям доверия необходимо будет показать, что они будут прибыльными, прежде чем их заявление будет воспринято всерьез. Таким образом, регулирующие органы должны прогнозировать, как может измениться рынок.
Что возвращает повествование к большим технологиям. Структура сетей, в которой победитель получает все, имеет тенденцию устранять конкурентов для крупных технологических титанов. Это превосходство не может быть существенно изменено политикой конкуренции. Тот факт, что множество стартапов стремятся свергнуть с трона признанных технологических гигантов, должен служить проверкой того, как они ведут бизнес. Однако так называемые «выстрелы» — покупка стартапов, которые могут бросить вызов крупным технологическим компаниям, — как правило, нейтрализуют любую опасность с этой точки зрения. Для многих борцов за доверие покупка Facebook молодого Instagram в 2012 году относилась к этой категории. Еще одним сожалением является то, что покупка Google в 2008 году рекламного сервера DoubleClick укрепила ее доминирование в секторе цифровой рекламы, который в настоящее время находится в центре внимания серьезного антимонопольного расследования.
в пользу крупных корпораций
Однако легко упустить из виду тот факт, что чикагская революция была реакцией на высокомерных борцов за доверие, которые считали крупный бизнес плохим по своей сути и что маленькие предприятия, какими бы ужасными они ни были, должны быть защищены от конкуренции. На протяжении десятилетий Чикагской школой были созданы юридические прецеденты, подтверждающие благотворный характер негоризонтальных слияний. Однако некоторые предприятия отпугивает только мысль о судебной борьбе. Перед лицом антимонопольного расследования производитель чипов Nvidia в прошлом году отказался от предложения о слиянии с разработчиком чипов Arm.
Тот факт, что CMA взяла на себя инициативу по препятствованию приобретениям таких влиятельных цифровых компаний, как Facebook и Microsoft, говорит о многом. Нарушители доверия в Британии теперь могут считаться одними из самых страшных. После того, как CMA был исключен из политики ЕС в области конкуренции в 2020 году, он пересмотрел свои правила, чтобы больше учитывать потенциальные изменения на рынке после слияния. Дела о конкуренции рассматриваются в административном порядке в Великобритании и Европе, а не в суде, как в Америке.